Этот пост можно рассматривать как мой ответ святителю Игнатию (Брянчанинову). Увы, нас немного разделяют пространственно-временные барьеры (Епископ Игнатий скончался в 1867 году). Собственно я и не стал бы его тревожить, если бы не обнаружил  его текст "О НЕВОЗМОЖНОСТИ СПАСЕНИЯ ЕРИТИКОВ И ИНОВЕРЦЕВ"  в блоге одного моего виртуального друга-православного батюшки (в Моем Мире http://blogs.mail.ru/bk/ogeorgy/5037A9EFB2ED289.html — почитайте там комментарии. очень интересно).

В качестве эпиграфа моего ответа пусть звучат слова из песен БГ:  По Голгофе бродит Будда и кричит «Аллах Акбар!» и Для новых откровений нужен новый модем.

Любое религиозное учение имеет две части – экзотрическую и эзотерическую.
Экзотерческая часть излагается так, чтобы быть понятной общественным массам (зачастую массам безграмотным).  Причем это вовсе не означает, что тот, кто провозглашает Божественное Откровение сам является грамотным и абсолютно безупречным (что, конечно, не может не отразиться на характере излагаемого материала, принятого им из Божественного Источника).
Однако в жертву экзотеричности приносится тонкий смысл учения, изложение которого слишком сложно для большинства. Причем, это не обязательно сложность интеллектуальная, философская. Часто сложность как раз и заключается в чрезвычайной простоте. А как бывает непросто  распознать и принять очевидное. Оттого и нужны сложные учения, чтобы придти к чрезвычайной простоте очевидного. Известный прием мудрецов прошлого – загрузить ум так, чтобы от невероятного напряжения и усилий ученика удержать сложные умопостроения в голове, ум, в конце концов, расслабился… и открылась очевидная истина.

Но что касается простоты экзотерических учений, то она имеет несколько иной характер. Это вовсе не ученое неведение на манер Николая Кузанского. Это простота на уровне – сюда ходи, а сюда не ходи, иначе  снег башка попадет, совсем мертвый будешь.

Вторая жертва в угоду понятности и доступности – противоречия с другим религиозным учениям. Чтобы объяснить высокие истины на доступном общественности языку, приходится учитывать культурные особенности и уровень развития данного конкретного общества (а также прочих обстоятельств). Поэтому Единая Сакральная Мудрость, изложенная, сформулированная на доступном языке, с учетом местных традиций может приобретать формы, существенно отличающиеся от форм, которые обнаруживаются в условиях иных культурных традиций.

Итак, подытожим. Различия существуют на уровне форм выражения. Суть одна. Мудрость одна. Как одна вода в кувшинах разной формы. Люди, не понимающие этого сущностного момента, глядят на разные формы и думают – а какая же из них лучше? Ответ для человека экзотерического очевиден – "форма, которую принял я – лучшая". А остальные формы?… остальные формы неправильные, ошибочные. И это несмотря на то, что вода («Божественная сущность») во всех сосудах одинакова.

Как-то я обсуждал вопрос религиозных различий с одним православным батюшкой. Этот батюшка давно превзошел «экзотерический» уровень религиозного сознания. И вот что он мне сказал: «Да. Все религии разные. Но разные они только снаружи. Но вот если соберутся мистики из разных религий вместе, то они ВСЕГДА найдут общий язык».
Как говорил ап. Павел, «но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас» (К Рим. 8:9).

Эзотеризм – это жизнь по духу, а не по плоти, по благодати, а не по закону.
Но означает ли это, что экзотерический уровень можно упразднить, отказаться от него? Вовсе нет. Одно и то же содержание можно изложить на разных, совсем не похожих друг на друга языках, но мы не можем (во всяком случае на физическом уровне) отказаться от самого языка, на котором излагается это содержание (чтобы это содержание передать).
Как замечательно сказал Титус Буркхардт:
"Прежде всего, важно понять, что если те, чья позиция эзотерична, признают сущностное единство всех религий, то это не приведет их ни к размыванию контуров духовных форм, ни к недооценке, в свою очередь, необходимости того или иного сакрального Закона. На  самом деле, совсем наоборот. Разнообразие религиозных форм не только обнаруживает неадекватность любого формального выражения перед лицом тотальной Истины, но и, косвенным образом, демонстрирует духовную подлинность каждой формы, ее неподражаемость – ту, в которой утверждает себя непревзойденность их общего принципа. Хозяин колеса не только соединяет спицы, но и определяет их расходящиеся из общей точки, дивергентные (расходящийся в разные стороны) направления".
"Различные традиционные пути представлены, как радиусы круга, которые объединены только в одной и единственной точке. Чем ближе радиусы к центру — тем ближе они друг к другу. Но сходятся они только в центре — там, где перестают быть радиусами. Вполне понятно, что это отличие одного направления от другого не мешает интеллекту, благодаря интуитивному предвосхищению, располагаться в самом центре — там, где все пути собираются воедино".