В моем теперь уже бесконечно далеком детстве время было организовано совсем иначе. Считалось, что когда оно тянется вяло и нехотя, то это плохо. Обычно оно так и тянулось. И наоборот, ускорение времени, означало праздник. Вяло время тянулось, например, тогда, когда наша школьная учительница ставила меня в угол после занятий, и я часами смотрел в стенку. В это время Тамара Николаевна проверяла наши тетради. Я иногда поворачивался в ее сторону, а она поднимала свой строгий и ласковый взгляд навстречу мне. "Ну, что, Берснев, когда ты прекратишь бегать на переменах?". Я не мог понять, почему меня лишали праздника ускоренного времени. Но мужественно отстаивал в углу положенное классной руководительницей время подобно Симеону Столпнику, коротавшему свою праведную жизнь на столбе.
